Авторская страница

поэта, автора-исполнителя песен, прозаика


Владимира Гинсбурга

г.Самара

У Пети получалось все, за что бы он ни брался. Петр с большим уважением относился к своему учителю не только за его боевые за-слуги, но и за его доброту и порядочность. Опытный наставник нико-гда не повышал на него голос, не срывался, как нередко бывает между учителем и его учеником, и всегда относился к нему как к равному. Как-то однажды, получив зарплату, Петро решил сделать Моисеичу небольшой подарок: подарил ему красивую авторучку и портсигар. Моисеич был несказанно рад даже не столько такому замечатель-ному подарку, сколько проявлению внимания со стороны своего уче-ника.

Проживал Петр Ремезов в общежитии. Его соседями по комнате являлись трое молодых людей, примерно одного возраста: армянин Карен Оганесян работал на заводе в тринадцатом цехе фрезеровщи-ком, Сашка Баранкин работал в том же цехе слесарем-сборщиком, хохол Мишка Непийвода (кстати, воду он как раз хлестал трехлитровыми банками) работал в деревянном цехе, где изготовляли каркасы для транспортировки выпускаемой продукции.

Петро сошелся с ребятами быстро, буквально с первых дней сво-его проживания в общежитии, как будто был знаком с ними не один год. И хотя он, как и многие его сверстники, воспитывался в детском доме, где подростки зачастую курят и выпивают, Петя не имел никакой тяги к спиртным напиткам и к табачным изделиям. Впервые он попробовал спиртное, когда Сашка Баранкин принес в общежитие две бутылки портвейна и предложил ребятам выпить. Ремезов отказался, объяснив это тем, что он не пьет. Но ребята уговорили его выпить хоть немного с ними за компанию. И Петр выпил, и не немного, а так что потом его рвало, и кружилась голова. С тех пор подобного рода мероприятия устраивались по нескольку раз в неделю. Петр постепенно пристрастился к спиртному и к табачным изделиям. Как говорится, дурное дело не хитрое.

Даже наставник стал замечать за ним пристрастие к алкогольным напиткам. Случалось, что Петр приходил с утра на работу, и от него попахивало спиртным. Было видно, что парень испытывает состояние похмельного синдрома, хотя работал он при этом так же добросовестно и качественно. Моисеич не раз говорил: «Зачем тебе эта дрянь? Ты умный парень и должен понимать, что спиртное до добра не доведет. Займись спортом или еще чем-то полезным, но только не пей». На что Петр отвечал: «Я все понимаю, Моисеич, когда мне будет надо, я с этим делом завяжу».

«Ну-ну, – повторял Кацман, – смотри сам. Тебе жить. А ведь у тебя еще вся жизнь впереди». Однажды Срулий Моисеевич сказал ему такие слова: «К великому сожалению, мы начинаем осознавать цену жизни, когда ей уже грош цена». Да. Он запомнил эти слова на всю оставшуюся жизнь, но понял их значение только спустя много-много лет.

В глубине души Петро прекрасно понимал, что наставник прав и говорит ему все это от чистого сердца, ведь Кацман полюбил его как собственного сына. Возможно, это произошло еще и потому, что у самого Срулия Моисеевича детей никогда не было, а заводить семью он вовсе не собирался. Из-за тяжелых ранений, полученных на фрон-те, здоровье было никуда не годным. Моисеич чувствовал, что ему недолго осталось топтать эту грешную землю. Еще в 1943 году под Сталинградом он получил тяжелое осколочное ранение в грудь. Ос-колок находился в миллиметрах от сердца, из-за чего хирурги не ри-скнули ему делать операцию, опасаясь, что в любой момент может произойти остановка сердца. Вот так, уже шесть лет после того тяже-лого ранения он носит в груди этот подарок войны, зная о том, что осколок в любой момент может сдвинуться с места, от чего и пре-рвется его жизнь, когда жизнь еще, можно сказать, вся впереди. Это не заставило себя долго ждать. Срулий Моисеевич Кацман ушел из жизни 21 декабря 1949 года. Он умер еще совсем молодым человеком в возрасте тридцати восьми лет.

Петр Ремезов очень тяжело перенес кончину своего наставника. Кацман был ему как родной отец. А про своего родного отца Петя ни-чего не знал, ведь он ушел на фронт в 1941 году, и точно в воду ка-нул. Вот и получается, что парень рос круглым сиротой. Хотя таких сирот, как он, по всей стране в те далекие послевоенные годы было бесчисленное множество.

Хоронили Срулия Кацмана с большими почестями, как настоя-щего героя! Возле гроба взводом солдат был произведен салют в честь фронтовика, а на красной подушке сияли его боевые ордена и медали. Немало добрых слов высказали в адрес покойного его това-рищи по работе, начальство цеха и просто знакомые.

Да. Срулий Моисеевич Кацман умер, так и не узнав о дальней-шей судьбе своего ученика-вундеркинда.

15.

Однажды январским вечером, когда Петр работал во вторую смену, к нему в цех зашел знакомый по общежитию Витька Самой-лов. Он достал из кармана аккуратно сложенный листок бумаги и пе-редал его приятелю:

– Что это такое? – спросил Петро.

– А ты разверни и посмотри.

На листке бумаги был изображен чертеж револьвера с подроб-ным его описанием. Петр с удивлением расширил глаза:

– Я что для тебя должен огнестрельное оружие изготовлять?

– Ты попал в точку, – ответил Самойлов.

– Ну вот что, вали отсюда вместе с этим клочком бумаги и не попадайся мне больше на глаза.

– Подожди, не кипятись. Сначала выслушай, что я тебе скажу.

И Самойлов изложил ему свой план от начала до конца.

– Но ведь это статья, – возразил Петро. – За такие дела можно схлопотать немалый срок.

– Да, можно, но в нашем случае сто пудов это исключено. Те, для кого ты будешь изготовлять эти игрушки, – очень серьезные лю-ди. Здесь все продумано до мелочей. Так что можешь спать спокойно. Но и это еще не все. За свою работу ты будешь имееть такие бабки, что тебе и во сне не снились!

И Петро повелся на предложение приятеля. А тот продолжал мо-рально добивать дружка:

– Зато летом, когда пойдем с тобой в отпуска, – Самойлов со-стряпал мечтательную физиономию, – махнем на юга. Прикинь: мо-ре, пальмы, белый теплоход и роскошные женщины. Чем тебе не жизнь?

Ремезов, еще раз внимательно изучив чертеж револьвера, при-шел к выводу, что сработать такую игрушку не составит ему большо-го труда.

– Ну что, по рукам? – спросил Виктор.

– По рукам. Но если что, я здесь не при делах.

– Само собой, – ответил Самойлов.

И сделка состоялась. Петр тогда и представить себе не мог, что встреча с Виктором Самойловым и согласие на его предложение в корне изменит всю его дальнейшую жизнь.

Заказы потекли рекой. Каждый день он оставался на работе сверхурочно, вытачивая комплектующие детали для револьверов, за-тем их же и собирал. Причем делал все таким образом, чтобы никто не заподозрил, какими делами он занимается в сверхурочное рабочее время.

А Самойлов, в свою очередь, умудрялся выносить с завода ре-вольверы, подвергая себя серьезному риску попасться на проходной. Однако это удивительным образом сходило ему с рук.

Буквально за пару месяцев занятий столь опасным производст-вом у Петра Ремезова скопилась приличная сумма денег. Бывало, он и не знал, куда столько денег потратить. По своей натуре Ремезов не был падким до денег, и когда у него просили в долг, он никому не от-казывал, а зачастую давал деньги товарищам без отдачи.

Тем временем события разворачивались очень и очень стреми-тельно. По Ленинграду прокатилась очередная волна ограблений и убийств. Следователи сбивались с ног, чтобы накрыть банду. Однаж-ды при очередном ограблении сберкассы в перестрелке погибли двое бандитов, у которых были изъяты самопальные револьверы. Было яс-но, что это огнестрельное оружие было не серийного производства. Револьверы подобной системы производились еще до революции и давно уже были сняты с производства. Криминалисты пребывали в полном недоумении: каким образом, не имея специального оборудо-вания, было возможно производить огнестрельное оружие столь вы-сокого качества? Не вызывало сомнений, что тот, кто изготавливал эти револьверы, является специалистом высочайшей квалификации. Им и в голову не могло придти, что таким специалистом был несо-вершеннолетний мальчишка, который даже и не предполагал, что его мастерству была поставлена столь высокая оценка! В безотказности и точности стрельбы его револьверы зачастую превосходили оригина-лы. Даже сами члены банды между собой называли в шутку само-пальные револьверы «системой Ремезова».

Ограбления и убийства в городе не прекращались. Среди народа поползли слухи, что в Ленинграде действует дерзкая, до зубов воору-женная банда, насчитывающая в своих рядах не менее сотни банди-тов. И что даже вся городская милиция не в состоянии с ними спра-виться. И действительно, вот уже на протяжении месяца почти каж-дый день на улицах города Ленина совершались дерзкие грабежи и убийства.

Петр не раз упрекал Самойлова, что тот втянул его в такую аван-тюру, на что дружок отвечал ему без тени сомнения: «Не дрейфь, в случае чего нас с тобой отмажут». Однако Ремезов понимал, какую серьезную ошибку он допустил, ввязавшись в это опасное, авантюр-ное дело. Он также отдавал себе отчет в том, что над ним реально на-висли тучи закона, и что он рискует в любой момент оказаться за ре-шеткой. Но больше всего его мучило то, что из его револьверов уби-вали простых мирных граждан, а значит, и он тоже был причастен к этим убийствам.

В конце концов, милиция вышла на след банды. При ограблении очередной сберкассы в перестрелке были убиты трое бандитов, и поч-ти все остальные члены преступной группировки арестованы.

Петр Ремезов и его дружок Виктор Самойлов оказались на скамье подсудимых. Шел 1950 год. Об этом нашумевшем деле в то время печаталось множество публикаций в различных газетах: «Го-род Ленинград захлестнула волна преступности, но благодаря сла-женным и умелым действиям нашей доблестной милиции главари банды и все ее члены обезврежены. Преступники понесут самое су-ровое наказание». Это не заставило себя долго ждать. По приговору Верховного суда многие преступники были осуждены и приговорены к высшей мере наказания – расстрелу. Остальные члены банды получили длительные срока тюремного заключения – от двенадцати до пятнадцати лет лишения свободы. По этому нашумевшему делу проходило более двадцати человек, среди которых на скамье подсу-димых оказались Виктор Самойлов и Петр Ремезов. Этим двоим от-носительно повезло: им посчастливилось отделаться меньшими сроками, в отличие от тех, для кого Ремезов изготавливал огне-стрельное оружие.

Петр Ремезов был приговорен к десяти годам лишения свободы, хотя по такой серьезной статье он мог бы получить срок значительно больше – лет пятнадцать. Однако, учитывая, что на момент вынесения приговора ему не исполнилось восемнадцати лет, и при-нимая во внимание, что ранее к уголовной ответственности он не привлекался, ему вместо пятнадцати впаяли десять лет лишения свободы с отбыванием срока наказания в колонии строгого режима. Виктор Самойлов был приговорен к восьми годам лишения свободы с отбыванием срока наказания в колонии строгого режима. В зале суда Самойлов со слезами возмущался такому суровому приговору, считая себя почти не виновным, а всего лишь мелким посредником. Но слезы не помогли, и не помогли те, про которых он говорил: «Если что – отмажут». Однако не отмазали, потому как сами угодили под вышку.

16.

Так, осенью 1950 года Ремезов был этапирован в город Магадан, в колонию строгого режима. С этого момента и начались тяжелые ис-пытания в жизни нашего героя.

Вот уже которую ночь подряд, ворочаясь на нарах, Жженый ни-как не мог заснуть. «Жженый» – погоняло Петра Павловича Ремезова. Чуть позже вы узнаете, как оно досталось нашему герою. Он лежал посреди ночи на нарах, недвижимым взглядом уставившись в пото-лок. В памяти прокручивались эпизоды его непутевой, исковерканной жизни. Воспоминания о прожитых годах захлестывали Петра Павловича, как морской прибой, бьющийся огромными волнами о берег.

Вообще-то, к преклонным годам людям свойственно в ночной тиши думать о смысле прожитой жизни. В особенности, когда мучает бессонница. А как ты жил? А много ли полезного было сделано за прожитые годы? А если и сделано, то, быть может, напрасно? Да и вообще, если бы заново родиться, жизнь бы прожил иначе, не повто-ряя предыдущих ошибок, имея за плечами такой колоссальный жиз-ненный опыт. Но, увы, заново уже никогда не родишься, а значит, и иначе жизнь не проживешь. Примерно так рассуждает каждый из нас, проживший большую часть своей жизни. В таком возрасте уже чаще думаешь, чем делаешь, и анализируешь свои ошибки, чтобы никогда больше их не повторять. Да и когда их не повторять, если время, от-пущенное тебе Господом Богом, безвозвратно движется к финишу. И как сказал один мудрец: «Надо есть, для того чтобы жить, а не жить, для того чтобы есть». Я бы все же выразился несколько иначе (да простит меня тот мудрец), а именно так: «Невозможно хорошо жить, если не имеешь того, на что можно хорошо есть». Иначе какой смысл рождаться на свет Божий, когда тебя ожидают бесконечные страдания и муки, после которых ты навсегда покинешь этот бренный мир?

Но как это сделать, чтобы миновать бесконечные страдания и муки, – вот в чем извечный вопрос. И пожалуйста, не надо убеждать меня в том, что, если чего-то хочешь в жизни добиться, то обязатель-но добьешься. Фига с два. Власть и деньги – вот единственный способ к достижению любой цели. Человечество живет по принципу закона тайги. В природе всегда выживает сильнейший. Как среди зверей, так и среди людей. Только зверь очищает лес от слабых и больных, тем самым производя на свет здоровое потомство, а человек уничтожает все: и здоровых, и больных, и самого себя, и все то, что его окружает. Если он при этом имеет неограниченную власть и деньги. Так что вы-ходит, что самый страшный зверь на земле – это человек, особенно при наличии хоть какой-нибудь власти. Если ты есть власть, значит, ты Бог! И все и вся должно тебе подчиняться. И купить можно все и вся, если у тебя есть деньги и власть. Но и тут имеется определенная грань – это смерть, от которой ты никогда не откупишься, а значит, заберешь с собой в могилу всю свою власть и богатство. Вот в этом-то мы все на земле равны – как нищие, так и власть имущие. Однако что-то я слишком расфилософствовался. Пора переходить к продол-жению нашего повествования.

17.

Итак, Петр Ремезов оказался в далекой холодной Сибири. Такой суровой зимы ему не приходилось испытывать на себе никогда в жиз-ни. Морозы доходили до отметки ниже пятидесяти градусов по Цель-сию. Разве мог наш герой когда-нибудь себе представить, что волею судьбы он окажется в настоящем аду?

Зона произвела на молодого человека самое удручающее впе-чатление: кусок замороженной земли, огороженный по периметру высоким деревянным забором. Вокруг забора протянуто несколько рядов колючей проволоки. Непонятно, для чего столько колючей про-волоки? Если даже каким-то образом и удастся выбраться из зоны, чтобы совершить побег, куда бежать? Вокруг на сотни километров простирается бесконечная тайга. Необъятна Россия, а бежать некуда.

По периметру зоны установлены сторожевые вышки, на кото-рых круглосуточно несут караульную службу вооруженные охранни-ки (вертухаи) с натасканными сторожевыми псами. Сорвись такая псина на заключенного с поводка, неминуемо порвет, как грелку.

 

 

 

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82